Самба [СИ] - Павел Матисов

постоянной основе, выбрали помещения получше. Для Сидзуки — дальнюю ванную, редко используемую. Для Лизлет — комнату рядом с кухней. В особняке имелось множество помещений, рассчитанных на пребывание аякаси. Странно, что дед так мало вассалов нашел за свою жизнь. Или это мне везет?

— Я хочу искупаться в озере, только боюсь, как бы тот воздушный дух снова не пожаловал. Прикроете?

— Совсем без нас ничего не можешь, нано. Я за купальником.

Никаких происшествий на озере не случилось, если не считать выходки Сидзуки. Мизучи любила шутить, утаскивая меня под озеро. И если для нее водная среда была комфортнее воздуха, то я чувствовал себя несколько неуютно. Лизлет создала себе темно-коричневый закрытый купальник, Кайю тоже уговорили присоединиться. Спустя некоторое время нас по запаху отыскала Гинко. Химари запретила ей перевоплощаться при мне, поэтому оками плескалась в своем волчьем обличье. Как большая собака с длинной мягкой шерстью. На этот раз мне удалось чуть дольше поучить бакэнэко плаванию. Думаю, что это по большей части на уровне инстинктов. Как двигаться Химари знала, а уж силушкой кошачью аякаси природа не обделила. При должной сноровке она должна уметь по поверхности воды просто бегать.

На обратном пути мы повстречали группу миролюбиво настроенных аякаси. Один полупрозрачный призрак в виде старика в кимоно, ноги которого истаивали в туманной дымке. Четыре маленьких полуметровых существа с длинными руками, ногами и бородами, походившие на грязных гномиков. На ветвях деревьев также покачивалась стайка мелких слабых духов. По памяти Юто я узнал их — кодама, лесные духи.

— Амакава-доно, рады приветствовать вас, — коротко поклонился старик. — Мое имя мне неизвестно, можете звать меня просто Тосигами.

— Следит за урожаем в Ноихаре, — объяснила Кайя. — А с ним коробокуру, лесные жители. Генноске-сама велел им не появляться близ особняка. Страшно вредные создания, любят портить вещи.

— Ничего мы не портим!

— Приветствую, — взял я слово. — Тосигами-сан, коробокуру. Раз так повелел мой дед, не вижу причин отменять его указы.

— Мы можем быть полезными. Ягоды, да коренья приносить из леса! — молвило лохматое существо.

— Хорошо, сможете задобрить Кайю, тогда селитесь здесь.

— Благодарствуем, Амакава-сама!

Духи удалились.

— А этот Тосигами вроде не совсем слабый.

— Конечно, милорд. Именно с его помощью в Ноихаре который год отличный урожай, и стороной обходит засуха. Думаю, не будь Тосигами, самого города не было, — пояснила Химари.

— Любопытненько, — я почуял запах денег. — Много таких духов?

— Нет, милорд. Вельми редки.

— Кстати, что по округе слышно? Все же шесть лет без экзорцистов.

— Не извольте волноваться, милорд. Справно всех нарушителей резала я.

— В последнюю неделю поползли слухи о шайке ину к северу, собачьих аякаси, а может и не аякаси вовсе, — поведала Кайя. — Еще Тосигами шепнул, что на западе в пещерах подземных учуял цутигумо, паучьих духов. На людей не нападают.

— Окей. Запиши в мое расписание нанести им визит на следующей неделе.

— Расписание, Амакава-сама? — удивилась Кайя.

— Ладно, сам запомню.

Проведя ревизию имущества ноихарского особняка, я пришел в ужас. Ни микроволновки, ни посудомоечной машины, ни стиральной, ни телевизора, ни нормальной кухонной плиты, ни даже холодильника! Кайя таскала продукты из погреба. Кстати, оный был заполнен чуть ли не доверху. У Генноске в городе имелось множество хороших знакомых, что чтили своим долгом радовать главу клана разносолами. Плюс часть жители оставляли в качестве подношений Тосигами, но тому людская пища без надобности, вот он и стаскивал все сюда. Грибы, овощи, фрукты, компоты, ягоды, соя, рис… но ни грамма мяса или молочных продуктов. Надо будет снять дзасики-вараси денег на домашние расходы.

Проводка в доме оставляла желать лучшего. Центральный кабель шел внушительный, вот только все остальное — рассчитано на телефон, освещение, парочку обогревателей и вентилятор. Работы непочатый край. Весь вечер я убил на заказ бытовой техники, онлайн оплату и оформление доставки на дом.

— Юто, я отлучусь на некоторое время, повидаю духов, нано.

— Хорошо, будь осторожней.

— Из дома не выходить, понял?

— Да-да.

— К кошке не лезть.

— Постараюсь, моя лоли.

Только мизучи ушла, как в комнату постучались:

— Господин, не желаете чашечку вечернего чая?

— Не откажусь. Надеюсь, не из твоего истинного тела, Лиз?

— Что вы, господин.

Вслед за горничной в мою комнату просочилась Химари, с подозрением следя за цукумогами. Дух предмета заметно нервничала и, когда ставила чашку на стол чуть не свалилась на меня, но бакэнэко крепко держала ту за плечо.

— П-простите.

— Ничего страшного. М-м, кофе с молоком было бы неплохо, но и чай сойдет, — я сделал пару глотков горячего напитка. — Кстати, когда молоко успели купить?

— Э-это мое…

— С собой принесла? Похвально… — я отпил еще немного чая.

Цукумогами покраснела, и в мою голову закрались нехорошие подозрения:

— Мое — значит, ты его купила в магазине, так?

— Нет, господин. Это мое молоко.

Я выплюнул часть молочного чая в воздух, забрызгав Лизлет светлой жидкостью.

— Ня-и?! (че?!) Развратна чашка, отравить милорда вздумала?! Или совратить?!

— Н-нет! Барон Рейшлиц очень любил чай с молоком перед сном… Но молочник ко мне постоянно приставал. Так что я сама научилась давать молоко. Господин Рейшлиц всегда хвалил мой молочный чай!

— Корова дойная! Ты есть дух коровы, а не чашки! Выметайся отсюда!

— Ладно, не будь так строга с ней. Лиз, спасибо за чай, только в следующий раз будь добра добавлять обычное молоко.

— Слушаюсь, господин. На всякий случай я нацежу бутылочку. Вдруг вам ночью попить захочется…

С этими словами цукумогами удалилась, оставив меня размышлять о причудах аякасской физиологии. А Химари наоборот резко оживилась — игриво приспустила лямки майки и потянулась к застежкам на спине.

— Что ты делаешь?

— Надобно проверить, милорд. Вдруг, я тоже могу давать молоко…

Бюстгальтер опал на пол, открывая вид на прекрасные белые холмы с розовыми сосками. Не успел я и слова вставить, как грудь бакэнэко оказалась вблизи моего лица. Мои губы сами по себе раскрылись и схватили торчащий розовый сосок.

— Нья-я-я! (а-а-ах!) Милорд! — Химари глухо застонала.

Я старательно проверил обе груди языком, однако молоко не было найдено. О чем и поспешил сообщить.

— Тогда вам следует поласкать их сильнее, милорд…

Все мои планы по поводу постепенного повышения уровня отношений и обещании разобраться с гаремным проклятием полетели к черту. Как можно устоять, видя перед глазами столь совершенное тело, к тому же отнюдь не безразличной мне девушки?

— Амакава-сама, к вам… — дверь отъехала в сторону, явив Кайе занятную картину меня, присосавшегося к груди бакэнэко. — Извращенец, что ты делаешь с Химари?! Отпусти ее!

Воздух в комнате сгустился до осязаемого состояния. В опасной близости от моей ноги вонзился кухонный